04.10.2016 :: Аналитика :: Невыезд банкиров: по ком звонит колокол

Идея ограничить выезд за рубеж руководителей проблемных банков, выдвинутая в сентябре этого года Банком России, вызвала неподдельный интерес и даже некоторый ажиотаж. Ряд комментаторов этой идеи начали высказывать предположения, что может быть введено ограничение по профессиональному признаку.

Давайте разберемся, о чем идет речь?!

Начнем с того, что проблема существует. Вопрос ограничения выезда за рубеж банкиров, или строителей, или чиновников, или таксистов, в действиях которых имеются признаки состава преступления, является актуальным. Конечно же, неправильно, когда руководители той или иной организации, доведя ее до банкротства, скрываются за рубежом.

Логично, что если в действиях представителя банка есть признаки состава преступления и это является основанием для возбуждения уголовного дела, то у ЦБ, который раньше всех госорганов в состоянии выявить эти признаки, должна быть возможность оперативного ограничения передвижения фигурантов дела.

Мы в общении с Банком России много раз ставили вопрос о том, чтобы в случаях, когда наблюдаются признаки криминальных действий не только в банках, но и со стороны их клиентов и контрагентов, можно было в ускоренном порядке возбудить уголовное дело и при необходимости ограничивать выезд «подозреваемых» за рубеж.

Однако данный вопрос ни в коем случае не должен рассматриваться в профессиональном контексте. Не может идти речи об ограничении выезда по профессиональному признаку. Просто наличие каких-либо проблем у банка (например, требование о доначислении резервов, встречающееся довольно часто) само по себе не может являться основанием для ограничения передвижения банкиров. Это явно неадекватная трактовка предложения.

Начнем с того, что законодательство РФ содержит исчерпывающий перечень случаев, когда гражданину может быть перекрыт выезд за рубеж. В частности, право на выезд может быть ограничено военнослужащим, тем, кто имеет дело с гостайной, подозреваемым или обвиняемым по уголовному делу, а также должникам.

Расширение этого исчерпывающего перечня по профессиональному признаку на основании субъективного мнения чиновников будет являться нарушением основополагающих прав гражданина, гарантированных статьей 27 Конституции РФ.

Однако, даже если этот вопрос будет решен соответствующими изменениями в законодательстве, встанет другой вопрос: а на кого еще будут распространяться данные ограничения? Ведь не только среди банкиров, но и среди представителей других профессий встречаются случаи недобросовестного ведения дел, а затем бегства за рубеж.

Означает ли это, что мы начнем постепенно вводить ограничения на выезд девелоперов, сотрудников ЖКХ, правоохранителей, государственных и муниципальных чиновников и т. д.? Это может привести, если продолжать цепочку рассуждений, к «счастливому советскому прошлому» с разрешительными выездными визами, без которых нельзя было поехать за рубеж.

Волей-неволей на ум приходят реальные случаи из нашего прошлого. Моя тетя с внуком собирались отдохнуть по путевке в Болгарии. Так вот, в райкоме партии для того, чтобы дать бабушке разрешение на выезд с четырехлетним ребенком за рубеж, затребовали характеристику на него из детского сада. Другой пример — тоже реальный и еще более яркий. Мои однокашники по МГУ поженились на четвертом курсе. Молодоженам родители подарили зарубежную путевку. Жениху райком партии одобрил выезд, а его невесте — нет. Однокашник-жених, естественно, заявил, что тогда он отказывается от поездки. Но ему в категорической форме объяснили, что раз его кандидатуру одобрили в райкоме партии, то он… должен ехать!!!

Конечно, возврата в те времена не будет, но неприятные параллели напрашиваются сами собой.

Еще раз подчеркну: мы считаем, что государство должно иметь эффективные механизмы пресечения деятельности отдельных недобросовестных участников рынка, будь то банкир или пекарь. Но нельзя при этом выходить за рамки уголовно-процессуального и административно-процессуального регламента реализации таких ограничений и тем самым «шельмовать» ту или иную отрасль.

Ограничение должно применяться только тогда, когда речь идет о серьезных основаниях подозревать в совершении преступления. Но одни только подозрения, что «…в случае если у банка отнимут лицензию, есть вероятность, что топ менеджеры или собственники убегут с капиталом и активами банка за рубеж…» не могут быть основанием для введения ограничений на свободу передвижения.

Да, в чужую душу не залезешь и не скажешь с уверенностью, что данный товарищ ни при каких обстоятельствах не позволит себе своровать чужие деньги! Но когда утверждаются на должность руководители банков, министры или генералы, встает та же проблема уверенности в порядочности и честности этих людей.

Риск есть всегда. И должна быть ответственность не только тех, кого назначают, но и тех, кто назначает или утверждает. Но все это в рамках действующего законодательства, а не в виде эксклюзивных ограничений по профессиональному признаку!

Тем не менее бесспорным является то, что необходимо повышать оперативность работы правоохранительных органов в случаях систематических криминальных действий в той или иной отрасли хозяйства, в том числе финансовой.

В этой части и более плотная работа с Интерполом вполне может помочь в решении проблемы и в осознании участниками рынка того непреложного факта, что наказание неотвратимо.

Я уверен, что мы вместе с Банком России и МВД, с которыми у нас выстроены доверительные отношения и налажен конструктивный диалог, можем выработать приемлемые способы решения данной задачи.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

Гарегин Тосунян